Результаты поиска: найдено 4 элементов.
Сейчас на сайте 75 гостей и нет пользователей
В корне нельзя согласиться с теми, кто вслед за Бердяевым повторяет, что русские «полярный народ», что в нем уживаются прямо противоположные качества такие как, например, анархизм и любовь к государству. Такие идеи всегда, в конечном счете, ведут к негативной оценке всего комплекса социально-психологический особенностей психологического склада нации, к идеям о «гемофрадитном комплексе», «ушибленностью ширью» и т. д. Раздвоение личности бывает только у шизофреников[1].
Противоречивость. Обычно идеи об абвивалентности российского национального психического склада рождаются из идей, о «противоречивом» расположении между Европой и Азией, между христианством и исламом, особенностями российского климата, в котором холодная зима сменяется теплым летом.
Все эти обоснования в высшей степени надуманы. Во-первых, любой народ живет между различными культурами и народами, русские здесь не исключение, о наивности «азиопной» концепции мы писали выше. Приход весны на смену зимы - не уникально российское явление. И если бы климат действительно таким образом однозначно формировал характер народа, то чукчи и другие народы севера обладали во многом таким же менталитетом, как и русские. Практически все народы живут на стыке разных религиозных концессий, более того, множество народов не только расположены между двумя религиями, но и сами расколоты на разные религиозные течения, примером могут послужить немцы, французы, американцы, англичане и т.д.
Но откуда же взялась столь популярная идея о раздвоенности русского национального характера? Во-первых, мнение исследователей о раздвоенности психологии своего народа характерно не только для России, так, исследуя ценности американского общества, Д. Ф. Кубер и Р. А. Хапер в книге «Проблемы американского общества: конфликт ценностей»[2], так же пишут о противоречивости и несовместимости ценностей американского национального психического склада. Подобные идеи, чаще всего, есть не показатель раздвоенности психологии народа, а идейной раздвоенности исследователя, неспособности его понять дух народа. Противоречив не аксиотип, а концептуальные схемы исследователя. А противоречивость в этом случае, как известно, есть синоним их неверности.
Вспомним судьбу самого Бердяева. Наполовину француз (мать), наполовину русский (отец), первоначально марксист, затем ярый критик марксизма, сначала был антимонархистом, потом монархистом. Вся жизнь Бердяева - это сплошные метания, поэтому, когда он писал о метаниях русского народа, он неосознанно экстраполировал свою судьбу на судьбу всего народа.
Не раз многими исследователями справедливо подчеркивалось, что в русской психологии уживаются анархизм и любовь к государству. Но свидетельствует ли это о противоречивости русского психического склада? На первый и поверхностный взгляд – да. Но в действительности нельзя говорить о любви или ненависти к такому широкому понятию как государство. Русский народ не любит, чиновников, законы, бояр (окружение государя), но любит: государя, территорию (ни пяди земли), государство как заступника и помощника, как реализатора некой идеи.
Нельзя также судить о национально-психологических особенностях всего народа по национально-психологическим особенностям отдельных, даже наиболее ярких его представителей. Необходимо крайне осторожно судить о взглядах народа в целом, основываясь лишь на мировоззрениях выдающихся писателей, полководцев и т. д. Поведение, взгляды, произведения великих людей часто могут не отражать особенности психологического склада всего народа. По сути, они и становятся великими людьми потому, что обладают очень специфическим набором качеств, который присущ далеко не каждому представителю народа.
В основе заблуждений Бердяева лежала также абсолютизация конкретного исторического момента, непонимание того, что поведение народа во многом детерминировано объективными обстоятельствами. В труде «Душа России» Бердяев пишет:
«Россия — самая безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ — самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю. Все подлинно русские, национальные наши писатели, мыслители, публицисты — все были безгосударственниками, своеобразными анархистами. Анархизм — явление русского духа, он по-разному был присущ и нашим крайним левым, и нашим крайним правым…
Россию почти невозможно сдвинуть с места, так она отяжелела, так инертна, так ленива, так погружена в материю, так покорно мирится со своей жизнью» [3].
Это труд написан в 1915 году, за два года до того, как «аполитичный народ» совершил революцию, ставшей центральным политическим событием двадцатого столетия, изменившим весь мир, а последующий массовый энтузиазм русского народа вряд ли имеет исторические аналоги. Значит, инертность была обусловлена не качествами русского народа, а социально-экономическим укладом царской России, тормозившим его развитие. Так называемая «безгосударственность» русских писателей, мыслителей, публицистов XIX столетия была детерминирована не природным анархизмом русских, а глубокими противоречиями, созревшими и резко усугубившимися в XIX веке. Остро чувствуя разрастание кризиса, предчувствуя беду, русская интеллигенция отворачивалась не от государственности как таковой, а от её формы, существовавшей в той России.
[1] Аунтетично шизофрения имеет иные проявления.
[2] Cuber J. F., Harper R. A. Problems of American society: values in conflict. –N. Y., 1948. – p. 369
[3] Русская идея: сборник произведений русских мыслителей / сост. Васильев Е. А. – М., 2002 – с. 292-302
Патриотизм не заключается в том, чтобы напиться, измазать лицо на западный манер краской и кричать на стадионе «Оле, Россия», желательно где-нибудь заграницей. Патриотизм сегодня – это содействие всеми силами построению социальной системы, отвечающей русскому духу.
«Мы как общество не пытаемся стать самими собой. Мы коверкаем себя. Мы пытаемся стать как кто-то еще. Мы пытаемся отвергнуть свою природу. Мы пытаемся создать здание без фундамента, «воздушный замок». Но все эти попытки отрицать себя, попытки играть чужую роль, бесконечное желание получить одобрение со стороны как некое дарованное право на существование могут привести только к глубокому неврозу и даже психозу. Возрождение и новое восхождение Русской цивилизации не начнется без «возвращения к себе». Необходимо искать свое, органичное. Надо идти от своей самости. И только тогда нас (Россию) признают в качестве полноценного игрока, когда мы прекратим центрироваться на этой мысли о необходимости признания»[1].
Какой общественный строй наиболее адекватен современной России? Эта отдельная дельная тема, требующая обстоятельного анализа, поэтому, чтобы не отвлекать читателя, мы переместим подробный анализ политической и экономической системы и иных аспектов государственного строительства в отдельный труд – «Сверхдержава: национальная доктрина России».
Единственно, что можно сказать, что ни демократия либерального толка, ни капитализм - абсолютно непригодны для России. Ментально непригодны, даже если бы это были самые лучшие компоненты политико-экономической системы.
Мы уже говорили, что капитализм основан на алчности и конкуренции. Но именно эти качества не являются доминантными в русском менталитете. «Кавказцы захватили рынки, государство помоги и огради» — такой лейтмотив выступлений русских националистов. Но почему-то кавказцы не требуют от Азербайджана, чтобы тот помог им захватить рынки в чужой стране.
Даже представители малого бизнеса – ядро коммерчески активного населения постоянно жалуются на налоги, чиновников, высокую арендную плату и ставки кредитов, высокие тарифы на коммунальные услуги. Но в действительности, все это сублимированная тяга к государственному заступничеству. Мол, «государство, помоги нам делать бизнес». Создаются всевозможные комитеты, фонды помощи малому бизнесу, а малому бизнесу все недостаточно.
Турки без всякого заступничества застроили все побережье первосортными гостиницами, на любой вкус, где отдыхают теперь в массовом количестве русские. Построили все это в пустом поле. С российской стороны Черного моря - лишь разрозненные мини-отели, построенные, в основном, армянами.
С китайской стороны Амура на пустом месте выросли комбинаты по переработки нашего леса, построены дороги, города. С нашей стороны Амура - ничего, только то, что было построено еще при коммунистах. И опять жалобы на налоги, дороги и т.д., и т. п. Русские пенсионеры продают свои маленькие квартиры в Благовещенске, и за эти деньги покупают шикарные апартаменты по ту сторону Амура. Китайцы наладили перевод пенсий, продукты дешевле, коммунальные платежи дешевле…
Русская деревня – это, в большинстве случаев, запустение, нищенские зарплаты, вера в доброго царя или полное безверье, убиваемое самогоном. Приезжаешь в татарскую деревню, где действуют те же законы и налоги, все развивается, селяне отвозят на рынок свою продукцию, на вырученные средства совместно строят дома.
Русский стиль. Русские - самая антикапиталистическая нация на земле. Ментально капитализм - антирусский строй. Поэтому он убивает, опустошает, ведет к полной деградации. И дело здесь не пресловутых налогах или законах. Автор одного из самых известного психологических исследований русского менталитета Ксения Касьянова очень точно подмечает:
««Героические» усилия наших СМИ «привить» русскому человеку индивидуализм, озабоченность своим материальным благосостоянием и другие «западные» качества в виде главных ценностей ведут именно к такому результату, а, прежде всего, к деморализации. Ссылки на то, что «рынок» требует именно таких черт личности, с нашей точки зрения, несостоятельны. Рынок должен быть приспособлен к нашему национальному характеру, а не наоборот»[2].
Рассмотрим, касающийся каждого россиянина, вопрос о зарплате. Капиталисты повышают зарплату, не потому, что они «добрые», а потому, что люди в массовом количестве выходят на забастовку. Так развивается весь капиталистический мир. Не проходит и месяца, как в какой-нибудь капиталистической стране все не останавливается, потому что объявили общенациональную забастовку то водители, то летчики, то машинисты и т. п. и т.д. Причем они живут гораздо лучше российских коллег, но все равно постоянно требуют повышения зарплаты.
Если русские хотят жить при капитализме, то они должны быть готовы постоянно бастовать. Но этого качества нет в русской крови, нет борьбафилии, нет индивидуализма, зато наличествует желание не «раскачивать лодку».
В России доля заработной платы составляет всего 23 % ВВП, а размеры взносов на социальное страхование (пенсионное, медицинское и социальное страхования – всего 7,5 % ВВП. В итоге совокупные расходы в России на два базовых института доходов населения (заработная плата и социальное страхование) составляют чуть больше 30 % ВВП, что в 1,8-2 раза меньше, чем в развитых странах (рис. 18).
Упрощенно говоря, страна произвела продукции на 100 рублей, в развитых странах 60 рублей пошло бы на зарплаты работникам, в России же только 30 рублей. Но в развитых странах, несмотря на это, постоянно бастуют, а русские всем довольны.
«С «рынком труда» вообще получилось черт знает, что, наши западные учителя просто остолбенели от удивления… Люди, вопреки всем законам рынка, работают, иногда по полгода не получая зарплаты. Они отдают свой труд не как товар, а как некую общественную ценность. Зарплату они требуют не по формуле эквивалентного обмена «товар — деньги», а как средство существования. Аргументом редких демонстраций протеста не стало нормальное обвинение обманутого на рынке торговца: «Вы украли мой товар!» Рабочие и учителя требуют: «Заплатите, ибо мне нечем кормить ребенка!» Это — аргументация от справедливости, а не от рынка. Уже отцы политэкономии, Адам Смит и Рикардо подчеркивали, что жизненная нужда продавца, а тем более справедливость и сострадание — категории сугубо нерыночные. Акт рыночного обмена основан исключительно на рациональном расчете, и, предлагая свой товар (в данном случае рабочую силу), продавец имеет право объяснять лишь выгоду сделки для покупателя, а не ссылаться на то, что ему «детей нечем кормить»[3].
Формула Фэйера показала свою действенность в США, да и наверно была бы применима ко многим другим странам. Но только не для России.
Перед выборами в Госдуму РФ 2007 г. резко повысились цены, но правящая партия получила свыше 70 % голосов. Все довольны? Нет, все недовольны! Все ругали правительство, депутатов, но на вопрос за кого вы голосовали, всегда отвечали: «за правящую партию». Этот выбор абсолютно иррационален. Голосовали, потому что «мы свое отжили, пусть хоть дети поживут», «коней на переправе не меняют» и т.д. и т. п. Короче, голосуют сердцем.
Русский стиль. Русские против, но голосуют за. Почему? Потому что русские никогда не оценивают власть по уровню своего благосостояния. Главное, чтобы не отдельному человеку было хорошо, главное, чтобы было хорошо государству. Можно повысить цены, но провести военные учения, и 70 % обеспечено.
Эта ментальная особенность закрепилась в ходе исторического развития, вечных войн, неурожаев, лютых холодов. Наполеон не мог поверить, что русские сами собственными руками сжигают свое добро и покидают столицу. Наполеон был поражен, он захватывал не первую столицу и нигде не видел ничего подобного. Это не по правилам, это не по-европейски, возмущался он. Но это по-русски.
В русской традиции не общество ответственно за свой политической выбор, а наоборот, политики должны быть ответственны за общество. Сказали сжечь дома и уйти из столицы, значит, люди будут жечь собственные дома.
Русский менталитет не совместим с проявлением либерализма ни в сфере политики, ни в сфере экономики. Но главное, нам и не нужно подстраиваться по чуждую нам, уходящую в прошлое экономико-политическую систему. Она не является ни наиболее эффективной, ни наиболее близкой нам, а в сегодняшних условиях вообще губительной для человечества.
[1] Аверьянов В.В. Русская доктрина. Сергиевский проект. – М., 2008.
[2] Касьянова К. О русском национальном характере. – М., 2003. - с. 4-5.
[3] Кара-Мурза С. Г. Истмат и проблема восток-запад. – M.,2001. - 5.
Россия, хоть и самобытное, но, все же, направление европейской цивилизации. У нас общие этнические корни – общая раса, общая религия – христианство, общая языковая группа, во многим общие культурные корни, в конце концов, когда мы читаем зарубежных писателей, то это практически всегда западные писатели, а не писатели Востока. И даже при всей критике западных фильмов, вряд ли кто-то из нас будет смотреть китайские. Если мы обращаемся к культурному наследию Востока, все равно Восток для нас навсегда останется экзотикой, собственно, поэтому и существует выражение «восточная экзотика» и не существует для нас экзотики западной.
Мыслители писали о том, что Россия имеет черты Востока и является некой полувосточной страной. Но, все это абстракции, не имеющие никакого отношения к реальности. Никто же всерьез не будут говорить о том, что Россия имеет общие культурные корни, например, с туркменской или вьетнамской цивилизацией. Поэтому во всех рассуждениях о некой российской азиатчине, в действительности заложена идея о российской самобытности, об отличии России от Запада, а не о принадлежности России к Востоку.