Sidebar




Мы живем в обществе,

которое почти противоположно духовности

Дж. Отри

Как мы увидели, тоталитарный капитализм в своей сути античеловеческий общественный строй. И уже поэтому, данное общество должно быть изменено. Но какова же судьба самого несправедливого, антигуманного и аморального общества, точнее человека, живущего в нем?

Сегодня все убыстряющимися темпами идет процесс обесчеловечивание человека, превращение человека в псевдочеловека — «человека ложного»[1], лишь по форме напоминающего человека, но по сути человеком не являющимся. Мы — свидетели наступления нового этапа эволюции, точнее — контрэволюции (инволюции[2]).

Кто-то может задаться вопросом, а что, собственно, плохого? Сексуальное разнообразие и раскрепощенность вместо веры в идеалы семейных и национальных уз. Общество, в котором добиваются успеха наиболее хищные, определенной категории индивидов очень выгодно. Да и вообще кому нужна эта человечность?

Объективно и строго рационально доказать, что антропологическая контрреволюция плоха нельзя. Например, как можно объективно доказать, что люди не должны существовать, а Землю должны населять одни черви. С субъективной точки зрения людей это плохо, с точки зрения червей – это субъективно хорошо.

Любая констатация духовного кризиса в некоторой степени субъективна. Наша критика — эта критика с позиций человека, потому что тоталитарный капитализм античеловечен по своей сути, т. к. направлен на уничтожения человечности. Развернуто вопрос о сущности человечности разбирается в труде «Закат человечества», здесь тезисно осветим основные положения.

 


[1] Аналогично существованию ложных грибов, которые по своему внешнему виду практически ничем не отличаются от настоящих съедобных, но в то же время являются ядовитыми, опасными.

[2] от лат. involutio «свёртывание» – редукция или утрата в процессе эволюции отдельных органов, упрощение их организации и функций, дегенеративные изменения.


Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Кто на сайте

Сейчас на сайте 42 гостя и нет пользователей

nationaldoctrine

nationaldoctrine

Интересные статьи

§ 1. Формация или цивилизация?

История ничему не учит,

а только наказывает за незнание уроков

В.О. Ключевский

Существует ли логика развития человечества, и если она существует, в чем она заключается? Существует множество моделей, описывающих процесс развития человечества. Но самыми известными являются формационный и цивилизационный[1].

 


[1] Если быть точным, то формационный подход наиболее известная форма подхода, которые некоторые истории называют унитарно-стадиальным, а цивилизационный наиболее известная форма плюрально-циклического подхода. Одна из самых обстоятельных книги по философии истории, материалы которой использованы при написании данного параграфа – Семенов Ю.И.  Философия и общая теория истории. Основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней. – М., 2003.

О свободе и справедливости

Индивидуализм, эгоизм западного человека обернут в привлекательную обертку с наименованием «Свобода», о которой так пекутся на Западе. Но идея свободы вне конкретного исторического и социального контекста бессмысленна.

О свободе и справедливости. В одной французской притче рассказывается о суде над человеком, который, размахивая руками, нечаянно разбил нос другому человеку. Обвиняемый оправдывался тем, что его никто не может лишить свободы размахивать своими собственными руками. Судебное решение по этому поводу гласило: обвиняемый виновен, так как свобода размахивать руками одного человека кончается там, где начинается нос другого человека.

Следственно, человек не может обладать абсолютной свободой, его свобода заканчивается там, где начинается свобода других. Часто можно услышать: «Свободу нельзя путать с вседозволенностью». Где же граница превращения свободы во вседозволенность? Этой границей является справедливость. Конечно, свободное махание руками сочетается с идеей свободы, но несправедливо махать руками и попадать по носу другого человека. Таким образом, свобода должна находиться в рамках справедливости (рис. 7).

Если свобода должна оставаться в рамках справедливости, то при оценке социальной системы мы должны пользоваться критерием справедливости, а не свободы. Чем справедливее общество, тем лучше для его граждан. Величина свободы не может служить показателем счастья в обществе.

Иллюзорность и ошибочность абсолютной свободы заключается в том, что доведенная до своего логического конца, она ведет к автономной жизни человека (как на необитаемом острове), что есть аналог большого человеческого горя. В то же время справедливость не имеет границ, чем больше справедливости, тем лучше. Это показывает, что справедливость – это правильный путь, а свобода – путь иллюзорный, ошибочный и, в конечном счете, тупиковый.

Неужели идея свободы должна быть полностью отброшена? Нет, свобода есть составная часть справедливости. Несправедливо, когда часть общества находится в угнетении, только потому, что у нее нет достаточных материальных средств. Но когда мы говорим о стремлении к свободе этой части общества, мы говорим об установлении в обществе справедливости.

Когда стремление к свободе сочетается со стремлением к справедливости, тогда такое стремление оправдано, но, когда свобода вступает в противоречие со справедливостью, тогда мы можем говорить об ошибочности данных стремлений, об ошибочности такой свободы.

О свободе и справедливости. Таким образом, свобода как критерий благополучия общества и человека не имеет самостоятельного значения, когда в нашем арсенале есть такое понятие как справедливость.

Почему мы так часто слышим о борьбе за свободу и гораздо реже о борьбе за справедливость? Ведь, как мы выяснили, справедливость - более правильное понятие, отражающее степень благополучия общества.

Либерализм использует понятие «свобода» в смысле: «все свободны», т.е. «освободите помещение», «свободен», т.е. «отстань от меня». Апологеты либеральной доктрины выступают против социальной политики государства, против помощи малоимущим, за сокращение всех социальных программ. Все должны быть свободны, «живите, как хотите», вот какова свобода либерализма.

Справедливость является важнейшей ценностью и критерием благополучия жизни общества и личности. Свобода такой ценностью не является и по сути есть лишь рекламная форма западного индивидуализма и эгоизма.

Специфика энергичности

Рыба ищет там, где глубже, человек - где лучше, а русские - там, где сложнее. С одной стороны, это положительное качество — русские полны энтузиазма, и в годы великих свершений отдают себя без остатка во имя достижения цели. Но, с другой стороны, благодаря этому качеству, русские часто сами разрушают свое спокойствие. В советское время люди, уезжавшие на постоянное место жительства за границу, бросали жилье, работу, карьеру. Кандидаты наук, врачи, преподаватели шли работать таксистами и посудомойками. Можно понять евреев, они уезжали на родину, но зачем русские ехали в чужие страны? В этом весь порыв русской души к трудностям, которые потом героически преодолеваются. Русские все время находятся в поисках инобытия, потому только в России существует пословица: «Хорошо там, где нас нет».

«У рус­ских всегда есть жажда иной жизни, иного мира, всегда есть недовольство тем, что есть»[1].

Это качество русской души надо хорошо знать. Брежневский период был, пожалуй, самым спокойным в истории России. Никто не боялся остаться без работы, пенсия обеспечивала достойную старость, существовала бесплатная медицина, образование, жилье. Все были уверены в завтрашнем дне. Но нам не нужна уверенность в завтрашнем дне, нам нужен бунт - беспощадный и, главное, бессмысленный.

Спокойствие - нечто чужеродное для русской истории и русского менталитета, у нас спокойных времен не было вообще, точнее был один период – время развитого социализма, но это спокойствие воспринималось негативно, как застой, хотя, как минимум, это было преувеличением, мы еще будем говорить об этом далее.

 


[1] Бердяев Н. Русская идея//вопросы философии, 1990. № 3 с 151-152.

the-soviet-union

nationaldoctrine.jpg